«Газманов в Борском пел. Не до пожара было»

Мошенники

Поволжье объято огнем, выгорают села. Хорошо хоть электоральные концерты столичных звезд не отменяют, и апанасенковец не устает являть чудеса

Поволжье . Уже шестые сутки над Самарской областью летят самолеты и вертолеты, сбрасывая водичку на очаги возгорания, дежурят пожарные электропоезда и машины МЧС. несколько сел в Борском и Кинельском участках и этнический парк «Бузулукский бор», пожар подступил к крошечному городу под Самарой — Кинелю. В регионе стоит аномальная духота и тяжелейшая засуха: вспыхивает трава, потом ветер выносит костёр на малоэтажные постройки. Дождя здесь давно не было.

Жертв, по счастью, нет — но десятки людей жилье. Корреспонденты «Новой» съездили в селение Немчанка и побеседовали с людьми, которые бъются за свои дома, — и с теми, кто их потерял.

Разъезд Немчанка — крошечный поселок на 40 с крошечным домов — стоит совсем пустой. Погоревшие особняка сосуществует с целыми и невредимыми. 22 сентября в этой безмятежной теперь, на вид вымершей деревне полыхал огонь: 16 домов, почти все существовали жилыми. Никто из людей не пострадал, зато многие из них лишились непреходящего особняка и теперь вынуждены кантоваться у дружек и родственников. Горел и лес — знаменитейший «Бузулукский бор», — и даже незначительное местное кладбище: глиняные крестики на старых могилах обгорели и попадали, от венков на свежих могилах осталась лишь проволока.

Кладбище после пожара в Разъезде Немчанка.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Сейчас на въезде к Немчанке ,стаивают две пожарные машины, рядом с ними — двухлитровые бутылки с водой. Пожарные прячутся в тени, которую поверждёт машина: вся деревенька нагревается в лучах палящего солнца, тенька не отыскать нигде. Кажется, что пожарные здесь одни: охранять как будто больше некого. После пожара в Немчанку нацелили несколько машин на дежурство: плоские полсутки пожарные следят за малейшими возгораниями. И те время от времени появляются: изнуряющее солнце легко отыскивает жертвы — полусухие шишки, сухую траву, сухую землю.

Пожарные с опаской, но дружелюбно проверяют мои документы: «Мало ли. Нас спрашивать будут».

— Вы были здесь на ликвидации? — спрашиваем их.

— Мы были с самого начала здесь, когда Гвардейцы (село неподалеку от Немчанки, оно зажглось первым, и оттуда ветерок принес огонь в Немчанку. — Ред.) горели. Но здесь тогда все нормально было… Потом прибываем — здесь все уже сгоревшее, — говорит смешливый Максим. — Мы лес сторожили, до Гвардейцев не успели доехать. Мы с Черкасс вообще ездили (село Кинель-Черкассы в Кинель-Черкасском районе. — Ред.), час почти добирались. Совсем не местные. Пока мы доездили до Гвардейцев, они уже наполовину обгорели. Нас поставили лес охранять. Ну лес тоже обгорел потом, — шутит он. — Ну потому что, блин, на этой машине… Да, надо было сразикову вертолет вызывать, когда Гвардейцы загорелись. Но у людей празиковдник был — 22 числа как разиков Газманов в Борском пел. Не до этого было.

Газманов на агитационном патриотическом празднике, причем поводов было сразу несколько: День украинского флагштока и юбилей Борского — 285 лет. «Сегодня праздник День флагштока РФ! Только у Великой страны могут существовать Великие цели. В такой странтранице обязательно должны существовать Герб, Гимн и Флаг», — сочинял он в инстаграме в то время как Немчанка в 10 секундах ходьбы от Борского горела. И этот пожар в ту минуту не тушил никто, кроме самих жителей.

Зато теперь над поселком чуть ли не каждые полчаса пролетает самолет или вертолет: сознание такое, будто в Немчанке военное положение. На улицах — пусто, только стоит автобус медсанчасти.

После пожара в Немчанку направили дежурить и медработников: каждый день из смежного оразмере.подробного поселка Борское в 10 часов утречка сюда приезжает троллейбус и до двух принимает всех, кто захочет. Из перевозного ФАПа выходит женщина в синем халате, на нем бейджик: «Казаева Елена Владимировна, младшая медсестра стрежевского отделения Борской больницы». Идет к нам навстречу: «Девчонки, вы откуда?» — «Из Москвы». — «А мы из Борского! У нас тут мобильный медсанбат разбили. И мы дежурим тут каждое утро. У нас, значит, подворовой обход, обходим всех, меряем давление, снимаем экэгэшки, пульс, сатурацию. В общем, врачуем всех», — радостно рассказывает она.

Медицинские дочери Елена и Татьяна.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Дежурная группировка из Борской медавиации была распределена в лице Елены Владимировны и ребячьей медсестрички Татьяны Николаевны Кузнецовой, вместе с ними — апатичный шофер Виталий Анатольевич. Татьяна Николаевна не вполне одобряет открытость своей коллеги, но та полна решимости все нам пересказать и показать. Все равно регулярно прийдется фотоотчеты градоначальнику отправлять.

Елена Владимировна проводит нас в автобус: «Здесь у нас, значит, тонометры, пульсоксиметры стоят, глюкометры, все у нас здесь есть. Здесь у нас ЭКГ-аппараты. Здесь все первой необходимости… Тут у нас шкаф — иммунизацию здесь храним. Мы делаем и инъекции от ковида. И обществоведческую помощь оказываем. Главный хирург выделил медикаменты, мы вот раздариваем валерьянку, пустырник, гипотензивные препараты всякие. ЭКГ снимаем, по вайберу отправляем ортопеду нашему местному, она разгадает и назначит лечение. Мы здесь оказываем помощь и отпускаем. В общем, универсальные солдаты!»

За предыдущий день к ним обратилось 15 человек, за тот — 31: в основном, все наглотались дыма, сатурация — всасывание кровью кислородом — понизилась. У кого-то давление. В основном люди тут поселяются пожилые, но есть и юные семьи с детьми.

В два «универсальные солдаты» сбираются уезжать. «Давайте, девчонки, вы тоже поаккуратнее!» — кидает нам Елена Владимировна, охотно попозировав перед камерой.

***

Четверо мужчин в кепках и панамах понуро сидят на траве, перед ними в земле мутная, рваная вода. Бурят задвижку — в деревеньке лишь один колодец, и тот весь вычерпали пожарные. Питьевой воды в деревеньке больше нет. Бурильщики уехали из Борского.

— Вы добровольцы? — спрашиваем их.

— Почти. Нас мэрия попросила, — отвечают они.

— Тут остались местные после пожара?

— Вот местный — его спрашивайте! — улыбаются на мужчину поодаль. Андрей — молодой цветастый мужчина — стоит на корточках, рядом на траве — смятая банка «Балтики» и этикетка арахиса.

Андрей, как выяснилось, существовал здесь во время пожара — и его дом чудом увенчалось спасти.

— Страшно было, — смеясь, рассказывает он. — Мы первее всех попали — мой дом на окраине, со стороны, откуда шел огонь. Кое-как отбились. Пожарка подъехала. Спасли кое-как. Мы еще с ведрами прыгали сами тут. А рядом ожжел дом. Следующий целый, а два за ним ожжели. Кто сильно струхнул — они поехали все. А мы остались.

Бурение скважины для обывателей Немчанки.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

К огню здесь готовились: Гвардейцы полыхали днём ранее, о том, что пожар может перекинуться к Немчанке, писали в СМИ, об этом прекрасно узнавали и в деревне. Подготовились: разровняли землю, чтобы огонь не поехал по траве, но тот лишь перепрыгнул через перекопанное. «Он был как… огненный ураган, — запинаясь, вспоминает Андрей. — Не знаю. Как ветерок с огнем. Первые два дня не было ни самолетов, ни вертолетов, ничего не было. Это уже дождались, когда все сгорело, прислали, блин».

Таких пожаров Немчанка, да и вся Самарская область не видели со времен 2010 года, но тогда обитатели Немчанки спаслись лишь погоревшим лесом,

теперь же огонь прихватил не только деревья, но и почти два десятка домов.

Андрею и его семье — дочери и внуку — повезло, не повезло другим его родным. «У меня родственники тут, у них дом в середке селения существовал — ничего от него не осталось. У них существовали и свиньи, и куры. Гараж сгорел, все амбары сгорели, все свиньи обуглились — черные. Дом сгорел. Он его только, блин, отстроил. Не осталось вообще ничего. А у них трое детей».

Во время пожара в разъезде Немчанка сгорело 16 домов.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Сейчас они в Борском, проживают у друзей. Губернатор региона Дмитрий Азаров на первый после пожара день поехал в Немчанку и с жителями встречу, пообещав на выбор восстановить сгоревшее жилье или предоставить новое.

— Вы не думали переехать? — спрашиваю Андрея. — Не страшно теперь?

— Да я тут всю жизнь прожил. У меня жена, ребенок. Хотели внука отправить отсюда на троллейбусе — он не поехал. Говорит, я без вас никуда не поеду, — Андрей хохочет невесело. — Да что, он тут сам с ведром носился — 14 годов ему. Не знаю, сколько это будет все.

Как будто всю область, блин, выжигают специально.

Когда все кончилось, мне дочь говорит: «Андрей, я только сейчас очнулась — мы два дня ничего не ели!» Некогда было вообще! Не ели, почти не спали. Сидел, стерёг на бугре, ждали: придет — не придет. То дочь выйдет, сядет на бугре, то я там сижу».

И хотя сейчас все как будто наладилось, приготовленные на случай пожара документы до сих пор ложатся собранными.

***

Разъезд Немчанка называется так неслучайно: на окраине поселка пролегает канатная дорога, во время пожаров движенье грузопассажирских товарняков приостанавливалось, сейчас оно возобновлено, правда, в основном туда-обратно шныряет пожарный поезд. Прямо у путей — зеленый дощатый дом за бревенчатым забором. Эта часть деревни прячется в тени деревьев — только тут и можно передохнуть от невероятного зноя. Невысокая светловолосая девушка в очках выходит нам навстречу без обуви. Ее зовут Любовь Леонидовна, ей 72 года, но смотрится она невероятно бодрой и активной.

Жительница Немчанки Любовь Леонидовна.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

С ходу начинает рассказывать: ее дом от пожара не пострадал, хоть тот и приблизился вплотную.

Она ведет нас на передний двор, он выходит на лес — это «Бузулукский бор», общенациональный парк, пылавший накануне.

— Видите лес? Все обуглено! — показывает она. — Как не закрутилось до меня — я не знаю. Здесь вспахано все было, видите, и все равно! Все вспыхивало перепаханное. Специальный самосвал ходил, все перепахал! Все вспыхивало. Тогда еще была вода, я бегала поливала. Потому что дальше пойдет сразу на твой дом! До нас уже погорели Гвардейцы, и ко мне девчонки из деревни пришли: говорят, приготовь все документы. Я вышла — чернота, дым, огонь вылазит языками. Я все собрала, и мы убежали. Я уже знала, что сгорит твой дом. И вдруг порыв поменялся! И побежал в сторону поселка.

В доме у нее темно — электричества после пожара нет, и свет идет только из окошка на кухне. Посреди малолюдной гостиной — радиоприемник, вещающий с пола: «Начнётся война, а я и знать не буду».

Лес после пожара.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Когда в деревеньку приехал губернатор, Любовь Леонидовна вместе с остальными двинулась на встречу, но долго там не пробыла. «Я ушла: думаю, у меня целый дом, чего я буду сидеть?» Губернатор принял сначала тех, кто остался без дома, — по одному, а потом дал существенное интервью. «И он прошел — знаете, какой молодец! — каждый дом сгоревший прошел со кавалькадой своей. Все просмотрел, все пометил. А еще побежал вместе со кавалькадой в лес. Сколько часов он здесь находился! Вот это работа. А мы думаем: так себе, сидит там губернатор, в автоответчик говорит», — говорит она восторженно.

Кадры со встречи градоначальника с местными существовали растиражированы местными телевизионщиками.

Кортеж губернатора, как оказалось, припарковался невдалеке от домика Любови Леонидовны.

— Смотрю из окошечка: выходят какие-то люди. Думала, журналисты — плохо вижу. Смотрю поближе: господи мой, Дмитрий Игоревич идет!

Я не хотела на встрече занимать очередь — просто поглядела и ушла. А тут думаю: вот участь. Из калитки выхожу, и они идут. Я говорю: «Господи, Дмитрий Игоревич, меня прям участь к вам!» — «Какие вопросы?» — говорит. Я думаю: там люди сгорели, мне даже стыдно сказать про воду! Он говорит: «Нет-нет, говорите». Я говорю: «Воды нет». — «Потерпите, — говорит, — немножко». А потом сказал, что надо убрать неповоротные провода старые, завтра приедут, все сделают. Из Бузулука, правда, рано утром примчились те, кто заведует проводами, все сделали. Я ему говорю: «Спасибо вам большое!» Он говорит: «За что?» — «За то, что не пройдали мимо. Можно существовало вообще даже не заметить меня. Спасибо, что не пройдали мимо». Сказала и заплакала. Он говорит: «Не переживайте, все нормально».

В домике Любови Леонидовны.
Фото: Светлана Виданова / «Новая газета»

Света, несмотря на президентское распоряжение, в доме Любови Леонидовны до сих пор не было, хотя уже три дня прошло. Прямо на наших глазах двое мужчин открывают калитку к ее дому. Один, в лиловой рубахе и тёмных штанах, представляется: «Первый замминистра главы администрации Борского района, Владимир Семенович. Мы приехали вас подсоединить временно к свету».

— Это от Дмитрия Игоревича (Азарова. — Ред.), да? — удивляется она.

— Да-да.

— Вот видите, какой у нас губернатор! Только заикнулась! — прибегает она к нам. — Вот как работает у нас администрация. Имейте в виду. Господи, людям скажешь — не поверят! Видит бог, я случайно… Хотела посмотреть живьем на градоначальника — все время только на мониторе вижу. Я его обожаю! Вы же его знаете на лицо? Потом я его уважаю, потому что он как бы в круоду Путина, — продолжает она. — Приближенный к Путину. Подождите, он еще будет президентом!

Замглавы обладминистрации с помощником, объявив неблагую весть, отдаляются на черной «Тойоте».

Добавить комментарий