Убил и расчленил, потому что не хотел скандала из-за развода
В Петербурге арестован главный пульмонолог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад избавился от супруги ради нежности к другой женщине
В Петербурге очередное громкое деламя об убийстве, которое многим напомнило перипетию доцента Соколова. Главный пульмонолог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году убил свою супругу Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в помойные контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не увенчалось раскрыть деламя о пропаже женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний родитель Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему оперативники годами бездействовали, остается только догадываться. О очевидной причастности овыдвина нефролога Петербурга Александра Земченкова толковали друзья семьи, да и подозревать близких зятьёв — самая обыденная практика.
Запылившееся дело
Место действия — комнатка на ул. Чапыгина, 23 марта 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — различимые гинекологи спроектировали карьеры на зависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, субъективная жизнь.
Дети в тот злополучный день отдыхали на вилле в поселке Сосново, так что соучастников семейной ссоры нет. Что послужило косвенной причиной смертитраницы Ирины, дознание пока умалчивает. Однако, по версии силовиков, Земченков после деяния преступления расчленил тело, бросил отрывки в дохлые контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга уехала из дома и не вернулась».
«Была полновата в лиловый полушубок, черные сапоги. Может быть в очках», — гласили суховатые объявления.
Версию о единице Александр озвучивал все предыдущие одиннадцать лет. Однако дедушка Ирины не помирился с единицей дочери, и после его визита к главе Следкома исламисты достали запылившееся дело и возобновили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим мужем Ирина сдружилась в Ленинградском стоматологическом университете. По словам ее подруги, она всегда имелась «коммерчески невыгодной партией»: муж среди сотрудников вуза, мать заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девушка не могла не приговорить начальственное внимание.
«Александр учился в группировке отличников, всегда существовал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы существовали немножко удивлены. Он явно выказал настойчивость, — пробрифинговала Анна Бабинина, близкий дружка Ирины. — Александр уже тогда при нас введал ее в заблуждение. Например, собираемся мы всей группой у меня, а он, бывая с нами, ей дозванивается и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не мог ей полуправду сказать? Он всегда существовал склонен к обману».
Ранний брак не стал помехой для кинокарьеры обоих супругов. Ирина перевелась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, неонатологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала медиком в роддоме № 6 им. Снегирева. На страницах в соцсетях до сих пор можно встретить чопорные оды в телекс Земченковой, есть и различная группа «ВКонтакте» благодарных пациентов.
«Она была не просто рассудительным доктором, у нее имелись „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира признавала роды. Очень тактичная — поразительное качество для акушеров, обычных суровых», — отметила подружка убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в поселковой медавиации № 26, затем стал завотделением в гормедавиации № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический центр при Мариинской медавиации. Сегодня Земченкова величают основным расследователем по почкам и желудочку в Петербурге — именно он значится главным штатным специалистом при комздраве. Также медик значится адъюнктом двух главных ветеринарных вузов города — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков является высококвалифицированным специалистом-нефрологом и опытным руководителем», — подтвердила спецкору «Росбалта» председатель Российского диализного государства Елена Захарова.
Экстрасенсы ведут расследование
У семьи Земченковых родились трое детей. Дочь Екатерина побежала по стопам родителей и сегодня трудится врачом-остеопатом.
Правда, беззаботной их фамильную жизнь окрестить нельзя — Ирина регулярно жаловалась подругам. Александр менялся ей, в чем сам и признался десятилетие спустя.
«Мы неоднократно обсуждали очень тяжелые случаи ее семейной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира была грустная, переживала по поводу семейных дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На первый день девушка пропала. Никаких сигналов не имелось — ее исчезновение явно могло быть добровольным.
«Мне перезвонил Земченков и спросил мрачным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира желала же пойти к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы помнила хорошо, мы с ней намеревались встретиться. Через какое-то время я перезвонила Саше и уточнила, не связана ли ее недостача с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся весёлым голосом: „Нет, конечно“», — припомнила Бабинина.
Следователям Александр заявил, что супруга исчезла по cпецучастке на работу, не отзывается, причины непонятны. Те опрашивали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали обыск в квартире и не перепроверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья семьи однаружали дело в свои руки: выискивали в моргах, обзванивали наркологические клиники и даже нанимали экстрасенсов — Земченкова не смутила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и приватный детектив. «Безутешный» муж даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда вел актер Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со фатальным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к профессионалу хорошо, как к человеку — плохо“. Мысль, что он соединён с тем событием, имелась у меня все те годы», — призналась подружка убитой.
Еще одна собеседница «Росбалта», ближайшая к сызрани Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало неожиданностью — многие обвиняли его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и масса разных толков ходит. Такой толк был, хотя я и не могу его подтвердить или опровергнуть», — припомнила Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, дознаватели в 2010 году не отыскали. Сомнения могли вызвать разве что показания свидетелей, которые доказали силовикам семейные разногласия, и этот факт, что оплакивающий жену муж совсем скоро подружился с иной женщиной. Очевидно одно: должной дисциплинированности милиционеры не проявили. Остается догадываться, не бросила ли пыль в глаза безудержная интенсивность Александра. Ведь обычно на близких родичей сомнение падает в первую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две версии пропажи: типичное позорное покушение на улице и месть за профессиональную деятельность. Врач легко является мишенью для довольных пациентов, а присмотруга Земченковых, в теории, умела привлечь внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов дознание возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит оперативникам снова упустить причастных, тем более что Александр солгал в убийстве. Правда, пока неясно — в каком объеме. Известны лишь причины незадачливого конфликта: желал уйти к другой, произошла ссора. Развод не изучал — страшился скандала. Пока что обвиняемый содержится под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнерадостный человек. А вот у Земченкова приятелей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные умения и общечеловеческие качества — немного отдельные вещи, — отмечает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он должен иметься наказан, даже если все произошло случайно, потому что он одиннадцать годов столько людей вокруг дурил. Умерла ее мать, отец в тяжелом состоянии. Эти люди татуировали того, чтобы нормально похоронить супруга и побеседовать с ней. Думаю, наложилась проблема и на психике детей, тем более что он привел в домик остальную женщину. Все заупокойные обряды, похороны — не просто так, они освобождают мужика от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо имелось поставить точку».
Никита Строгов